Элемент хроники
Добавил публикация 
 

izgoiНаша жизнь состоит из парадоксов. Чтобы убедиться в этом достаточно посмотреть на детей. Детская доброта не знает границ, ровно как и не знает границ детская жестокость. Однозначного ответа на вопрос и кого и по каким критерием противоречивое детское общество записывает в изгои не существует. Но проблема остается острой во все времена и дети продолжают травить тех, кого посчитали не годными для своего коллектива.

Без вины виноватые. Часть первая.

Айке было четыре годика, когда она впервые почувствовала, что такое травля. Ее отдали в один из престижных по тем советским временам детских садиков, так как ее родители занимали весомые в ту эпоху должности – мама была товароведом, а отец едва ли не лучшим автослесарем города Фрунзе. У Айки был приятный, покладистый характер, девочкой она была доброй и абсолютно беззлобной. На свою беду она была одета лучше всех в садике, хоть и не вычурно. Поначалу это никого не раздражало, но с каждым днем девочке становилось в группе все тяжелее. Сначала ее задирали, потом подставляли, выдавая свои оплошности за ее. И, даже когда девочка растерянно говорила, что это не она разбила кружку, крохотные стервятники продолжали скандировать: «Это она! Это она!». Воспитатели беспощадно наказывали девочку. Точнее одна. В ее смену Айка всегда не хотела в садик. Валентина Васильевна четко избрала девочку своим инструментом для срыва злости и придиралась даже к мелочам. Однажды за девочкой пораньше пришел папа и застал ее сидящей в раздевалке. Ее не пускали в группу.

- Айгерим, почему ты здесь?

- Меня наказали…

- Но за что?! – удивился отец, зная, что его дочь всегда отличалась хорошим поведением.

Девочка на вопрос папы просто опустила глаза и пожала плечами. Отец прошел в группу и вывел в раздевалку Валентину Васильевну.

- За что она наказана?

- Она кружилась! – брезгливо бросила воспитательница.

Дело в том, пару дней назад мама сшила Айке юбку солнце-клеш, которая очень красиво развевалась, когда девочка кружилась. Это и взбесило злую воспитательницу.

Отец пришел домой и серьезно поговорил с женой.

- Ты не знаешь, что происходит? Я не могу понять, почему Айку травят в садике? Где и кому она могла перейти дорогу, она же кроха совсем?

Мама Айки изменилась в лице и помрачнела.

- Кажется, я догадываюсь, что к чему. Валентина Васильевна попросила «достать» ей с работы магнитофон. Но я категорически отказалась, сказав, что я товаровед только недавно и мне нельзя портить репутацию. Да и ты сам знаешь, что я не пойду на такое.

Папа Айки тоже стал мрачнее тучи.

-Неужели наша малышка страдает из-за нас?

- Не из-за нас,  а из-за меня…

- Из-за нас… Когда я устраивал Айку в садик, Валентина Васильевна недвусмысленно намекнула, что хотела бы сходить со мной на свидание в ресторан. Я отказал и напомнил ей, что женат…

Айка еле дождалась последнего утренника перед школой. Уже спустя двадцать лет ее «детсадиковская» одногруппница, которая активнее всех участвовала в травле, однажды позвонила ей и попросила встретиться. Айка согласилась, но шла на встречу с призраком прошлого все же с опаской. Ира, так звали девушку, в свое время с отъявленным хулиганом Мишкой частенько запирали Айку в железной беседке и играли в «гестапо». Мишка был исполнителем наказания, а Ирка прокурором. Они били Айку куда придется и чем придется -  палками, кубиками, пинали об нее мячи, заставляя ее «выдать тайну и сказать, где партизаны». А девочка настолько поверила в то, что она плохая, что даже и не думала оправдываться.

- Я не могу больше это в себе держать,  - вместо приветствия выпалила повзрослевшая Ирина. Мы не хотели тебя бить, но Валентина Васильевна собрала детей, когда ты болела и не пришла в садик, и сказала, что ты воруешь из наших шкафчиков и ненавидишь Ленина, и что мы должны тебя наказывать. Я недавно приняла крещение, и мне с того времени постоянно снятся твои беспомощные полные слез глаза. Батюшка сказал, что я должна разыскать тебя и попросить прощения.

Иру сотрясали рыдания, ей искренне было обидно за содеянное.

Айка спокойно обняла обидчицу. Ей стало немного легче. Она поняла, что на самом деле была невиновата и не была плохой. Вот только на родителей Айка обижена до сих пор. Ведь это их советская принципиальность стоила ей груды комплексов и страхов, которые по сути сломали ей жизнь.

 

izgoiБез вины виноватые. Часть вторая.

Отличница Катя раздражала всех, кроме учителей. Она была не просто усидчивой девочкой-зубрилкой, она действительно любила учиться. Учеба была ее отдушиной. Катя росла в семье отца-алкоголика и вымотанной мамиными пьянками мамой. Как следствие, Катя была одета беднее всех. На ее неизменной одежде с каждой четвертью появлялось все больше и больше заплаток. На дворе стояли лихии девяностые. Куча народа попало под сокращение, судорожно пытаясь открыть свой бизнес. У многих это получилось. Середина девяностых стала для Кати сущим кошмаром. Одноклассницы после лета вернулись в класс разодетыми в модные, прорвавшиеся через рухнувший железный занавес вещи, их ноги украшали «ботосы» и «адидасы», а за плечами висели не ранцы, а импортные рюкзаки. Катя же по прежнему носила старый плащик с двумя заплатками и стоптанные туфли,  а в руках по прежнему таскала тяжелый портфель и выцветший пакет со «сменкой».

- Ты все портишь! Ты позор класса! – вынесла приговор лидер класса Ольга. Она была дочерью известных в городе врачей. Ее отец стал летать на международные конференции и привозить из заграничных поездок дочери стильную одежду, сладости и канцелярские принадлежности. За Ольгой невольно тянулся весь класс, все девочки хотели одежду, рюкзак и пенал, как у нее. Только Катя не тянулась. Во-первых приоритеты у девочки были другие, а во-вторых у нее бы это и не получилось. Ей было всего 12 лет, работать она еще не могла, а папа пропивал малейшие деньги, которые зарабатывал. Маминой заначки с ее крохотной зарплаты едва хватало на еду.  А тут еще и школу потихоньку начали делать платной.  То на то сдайте, то на это.  Учителя по максимуму старались войти в положение Кати. Девочка-то старательная, олимпиады выигрывает, учится прилежно. Вот только успеваемость Кати никак не радовала одноклассников. Наоборот, они бесились еще больше. Да и родители, которые забирали своих разодетых детей, нередко намекали классной руководительнице, что, мол, дочь алкоголика «портит картину класса» своим убогим видом.

- Слышь, оборванка! – поймали за школой после учебы Катю одноклассницы, - Не надоел тебе этот позорный плащик?

Злыдни столпились вокруг замученной девочки и стали наступать. Шестеро на одну – силы не равны. «Хоть бы дневник не тронули… хоть бы учебники не порвали… Хоть бы до дому доползти…. Ноги бы не сломали…» - вертелось в голове у Кати. Оголтелая свора набросилась на нее с яростью шакалов. Они отобрали и отшвырнули ее портфель и пакет со «сменкой», а затем сорвали с девочки плащ. Старые разные пуговки, не подходящие совсем по цвету, разлетелись во все стороны. Катя не удержалась на ногах и упала в грязь. Она попыталась подняться, чтобы отобрать плащ, но две девочки сильно стиснули ей руки и снова прижали к земле. Ольга и еще три девочки достали старые газеты, завернули в них плащик и достали спички…

- Нет, пожалуйста…- еле слышно подала голос Катя, - у меня же больше ничего нет…

- Купишь новое что-нибудь! – со злорадством улыбнулась Ольга.

- А не купишь, лучше в школе не появляйся. Ты позор класса! – добавила другая.

Она смотрела, как догорает ее плащ. Катя понимала, что дома ей несдобровать. Также она понимала, что ничего изменить не может. Ей надо учиться…

…Мама от безысходности побила девочку. Сдавали нервы…

На следующий день Катя надела две теплых кофты, а поверх них старый отцовский свитер, в котором она «утонула».  У входа ее уже поджидали «инквизиторы», которые не стесняясь учителей решительно направились в ее сторону.

- Ты что с ушами поссорилась? Ты не слышала, что тебе было вчера сказано?! – прошипела Ольга.

Тут на помощь девочке подоспела классная руководительница.

- Уймитесь, злючки! Вы что на нее набросились?

- Элиза Николаевна, это гимназия, а не интернат для неимущих, - сквозь зубы процедила Ольга.

В тот же день куратор позвонила на работу маме Кати и в ультимативной форме вызвала ее в школу. Мать пришла с твердой уверенностью, что ее дочь натворила что-то непростительное и морально настроилась ее дома наказать.

- Умоляю вас, переведите девочку в паралелльный класс! – взмолилась Элиза Николаевна, - сожрут ее тут! Как пить дать, сожрут! Травят ее здесь!

- И это все, ради чего вы меня вызвали? У нее есть проблемы с успеваемостью?

- Да причем тут успеваемость, как Вы меня не слышите?! Вы видите, дети каких родителей учатся в моем классе? Ваша девочка одна такая… Дети недовольны, родители тоже, я бессильна против двадцати восьми богатых детей с их родителями! Я очень люблю Катю, поймите, она чудесная девочка. Ее с радостью примут в хим-био классе, я уже переговорила с куратором того класса, ее готовы взять, там контингент попроще. Заберите ее, пожалуйста… У меня проблемы из-за вас…

Катю перевели в другой класс и ей стало легче. Там тоже были «богатые и успешные», вот только они были совсем не ядовитые. Наоборот, новенькой помогали адаптироваться и всячески поддерживали. Конфликты, конечно, случались, как и в любом коллективе. Но все было решаемо и никакой травли больше никогда не было.

 

Не влезай – убьет. Часть первая.

«Айдара ненавидили всем классом. Даже отличники. И я не исключение. Знаешь, у него была патологическая страсть к склочничеству. Я баб таких не встречала даже, не то, что мужиков. Честно говоря, в первом классе мы все друг на друга стучали. Потом переросли этот момент и появилась какая-то солидарность, мы стали входить в положение друг друга, давали списывать, передавали записки с ответами на контрольных – выживали как могли. А один раз мы толпой сбежали с физики. И отличники тоже. Мы знали, что наши остальные не подготовились, а двойки получать им не хотелось. Конечно, мы были не правы, но тогда нам казалось, мы правильно izgoiделаем. Он настучал. Мы провели разъяснительную работу, но он только посмеялся над нами. Как-то раз нашу троечницу поймали за списыванием. Физичка вырвала из рук у нее листочек, порвала в мелкие кусочки и заставила писать все заново. Мы понимали, что Малика попала. После уроков мы в туалете заставили ее своим почерком списать с наших черновиков правильные ответы, а мой сосед по парте, маленький такой, юркий парнишка, прошмыгнул во время перемены в кабинет физики и подложил переписанный листочек к стопке нашего класса. Но его засек Айдар. Он с торжествующим видом сообщил физичке на следующем уроке, что «Жалилов подложил работу Умаровой, хотя Вы ее порвали, помните?». Мы все тогда получили по первое число. Никого не отчислили, слава Богу. Мы поймали Айдара после уроков и избили. Я тоже била его, точнее пинала. Я сама отличница, но стукачей ненавижу. Причем я четко знала, как и все знали, что Айдар делал это не из-за жажды справедливости, а потому, что безумно любил склоки, конфликты и обожал наблюдать за тем, как нагнетается обстановка.  Мы били его еще пару раз, а потом решили, что единственный способ с ним расправиться – это бойкот. Равнодушие окружающих прибило немного его страсть к стукачеству. Хотя, у нас был еще один изгой – Ромка. Но мы с ним не общались, потому что побаивались. Он был отличник, но какой-то странный. Мы за глаза, а то и в глаза называли его Тормоз. У него было какое-то заболевание, похожее на аутизм. Он крайне редко разговаривал, часто щурил или закатывал глаза, корчил гримасы. При этом успевал по предметам в школе лучше всех. Он никогда нам не вредил. Хотя вдруг ни с того ни с сего мог на уроке оглушительно засмеяться. Или взвизгнуть. Мы считали его «шизиком», поэтому сторонились. Но обижать не обижали. Никогда»

 

Не влезай – убьет. Часть вторая.

 izgoiВ детстве хвастовство вполне объяснимая вещь. Большинство из нас с удовольствием хвалились новыми куколками, юбочками, туфельками, конфетами. Кто-то злорадно торжествовал, кто-то, обидевшись, убегал домой со словами: «Мне папа привезет лучше, чем у тебя!» Типичная картина для детства. Для Маши эта картина детства не изменилась. Несмотря на то, что ей недавно исполнилось четырнадцать, она упорно продолжала хвастаться, при этом непременно унижая других.

- Смотри, какие у меня сапоги! А твои давно вышли из моды, и ноги в них у тебя как тумбы. Ты вообще одеваться не умеешь, то ли дело я, посмотри на меня, вот, что купили мне родители!

Маша была абсолютным лидером по унижению и созданию комплексов у своего окружения. Влиятельные мама и папа были ее тылом, куда она всегда пряталась. Вокруг Маши была стайка союзниц, которые молились на Машу и свято верили в то, что «нищеброды это зло».

Однажды в классе появилась новенькая - Рано. Одетая неплохо, но скромно. Без вычурности. Хотя было видно, что достаток у девочки есть. Маша оценивающе посмотрела на нее и при первой же возможности начала ее подкалывать.

- Ну и цвет у твоего костюма. Как у сорокалетней. А может ты его у дедушки взяла?

Рано подняла голову на Машу, ухмыльнулась, и продолжила что-то читать в учебнике. Маше этого оказалось мало и она на следующий день снова пошла в атаку. Однако Рано снова встретила ее полуулыбкой, будто сочувствовала выскочке. Через какое-то время Маше надоело пытаться выбить из колеи новенькую и она снова переключилась на других. Раношка тем временем подружилась с девчонками – они часто сидели после уроков в библиотеке, а потом дружно возвращались домой через «держинку». Маше очень не понравилось, что ее уникальность начала терять авторитет. И однажды, она порядком разозлившись, стала травить одну из подруг Рано.

- Посмотри, какой у меня новый пуховик! А ты все в старье своем ходишь? А еще мне папа духи из Дубаи привез, у тебя таких никогда не будет. Ты вообще, наверное, полы всегда будешь мыть и будешь нищей!

Девчонка едва сдерживала слезы. Вдруг, как черт из табакерки выскочила Рано. Она отшвырнула Машу от подруги и зарычала:

- Послушай, модница. Ты уже все границы перешла. Ну есть у тебя деньги и что? Они не твои, а твоего папы. У меня тоже семья не бедная, но ты даже меня достала со своим детским хвастовством. Пора взрослеть, лялечка.

Рано дала сигнал девчонкам встать «на шухере», а сама прижала к парте местную звезду.

- Мне плевать, что ты думаешь обо мне и когда пытаешься меня задеть. Но когда ты трогаешь моих друзей, то тебе конец.

В классе появился новый лидер. А Маша стала изгоем. С того дня с ней перестали разговаривать, приглашать на дни рождения, даже рядом с ней за парту никто садиться уже не хотел. На выпускной Маша не пошла. Ее там никто не ждал. Ее роскошное платье, которое папа привез из Эмиратов, так и осталось висеть в шкафу. Отсутствия Маши на празднике никто и не заметил, как будто бы она не училось никогда в этом классе. Даже учителя заранее убрали ее аттестат из общей стопки и даже не произнесли ее фамилии на торжественной части.

Комментарий психолога Соболева Леонида

sobolevКаждый из нас, находясь ещё за школьной партой мог не только наблюдать, как в классе появляется изгой, но также и быть активистом «движения против изгоя» или же самому быть тем самым изгоем, над которым периодически совершалась травля/унижения/оскорбления. Дети в этом смысле очень жестоки. У них нет того жизненного опыта, который есть у взрослых и зачастую их поведение/слова могут доставить уйму дискомфорта и душевной боли тому, кто им не понравился по каким-то причинам. Чаще всего изгоем становится тот, кто выделяется из общей толпы более дешёвой одеждой, манерой поведение (крайне вежливый и воспитанный или же учительский любимчик, который остаётся после уроков и доносит на всех, кто что-то сделал не так (в простонародье таких называют «шестёрками»)).
Дети в школе не умеют оценивать ситуацию критически и понять того, что ребёнок, у которого дырявая кофта или порваны сапоги,  не виноват в этом-им просто ещё не дано по той причине, что они воспринимают всё по факту, а мыслей о том, что у этого ребёнка просто родители работают на пяти работах, чтобы хоть как-то заработать на существование, в их головах даже не бывает.
В психологии существует «теория изгоя»: в каждом классе есть популярные дети и не очень. Есть дети активные, общительные, а есть тихие, одиночки. Одних устраивает второстепенная роль в классе, другие страдают от такого положения, но не знают и не умеют его изменить. Некоторые дети так стремятся оказаться в центре внимания одноклассников, занять лидерскую позицию, не умея при этом вести себя в соответствии со своими притязаниями, выбирая неадекватные способы поведения, что добиваются внимания «со знаком минус» – становятся объектом насмешек и презрения. И вот эти активно отвергаемые сверстниками ребята – явление, к сожалению, частое и трудноисправимое.
Обычно это приходит с возрастом, а тема изгоев классу к 8-му практически исчезает, дабы ученики, уже повзрослев, начинают менять своё мировоззрение и приоритеты становятся более узко направленными.
В идеале, если родители не хотят, чтобы их ребёнок стал в классе изгоем, им необходимо узнать о том коллективе (классе), в который они планируете записать своего ребёнка. Родителям необходимо понимать, что в классе должен быть определённый социальный уровень, который будет соответствовать большей части учащихся и их ребёнку, разумеется. Это всё необходимо для того, чтобы ребёнок не выделялся из всех учеников, чтобы он стал ОДНИМ ИЗ, а не был белой вороной.
Если же всё-таки получилось так, что ваш ребёнок по каким-то параметрам «не подошёл» к коллективу и в его адрес звучат усмешки, оскорбления или же физическое давление, то лучше всего перевести его в другой класс. Поверьте, если ваш ребёнок будет находиться в коллективе, где его недолюбливают, то с каждым прожитым днём в таком коллективе ему будет только хуже, как морально, так и психологически.

Как можно заподозрить родителям, что их ребенок — изгой?

1. Не хочет идти в школу, даже если сделаны домашние задания
2. Мало говорит о одноклассниках, практически никого не упоминает
3. Радуется, если заболел
4. Не знает, кому позвонить, чтобы узнать домашние задания. Или ни в какую не хочет никому звонить
5. Никто из одноклассников не звонит, не приходит в гости
6. Сам тоже никого не зовет, даже на день рождения
7. Приходит из школы взвинченным, нервным
8. Иногда появляются ссадины, царапины, о происхождении которых он «не знает»
9. Даже если ребенок аккуратен, пропадают и быстро портятся вещи

Для того, чтобы помочь ребёнку в столь сложном деле, как личная реабилитация и «становление на ноги», необходима работа не только со стороны учителей, но и со стороны родителей.


Я выделю несколько критериев, на которые необходимо уделить своё внимание непосредственно родителям:


1- внешний вид ребёнка. Важно, чтобы ваш ребёнок не выделялся среди других одеждой, ростом, причёской. Дети очень чувствуют слабости человека и бьют именно по ним.
2- поведение. В этом деле необходима «золотая середина». Необходимо разговаривать со своим ребёнком и учить его отстаивать свою точку зрения (конечно же, адекватно, а не так, что он всегда прав, а другие дураки) и быть самодостаточным. Нужно объяснить ребёнку, что, как говорят дети, не нужно выпендриваться, но и пресмыкаться тоже не стоит.
3- самооценка. Как родители, окружите своего ребенка вниманием и любовью, общайтесь с ним, объясняя, как складываются человеческие отношения, чтобы ребенок чувствовал себя Личностью, был сильным психологически. 



Будьте внимательны к своим детям и не забывайте, что вы являетесь для них очень часто опорой и самым близким другом.

Комментарии
Информация